Владимир Потанин создал Благотворительный фонд в 1999 году, чтобы систематизировать личную благотворительность. За эти годы организация выросла в эффективный частный фонд, который за 24 года работы поддержал более 40 000 человек, потратив 12,2 млрд рублей (из них 1 млрд рублей фонд и его основатель пожертвовали в эндаументы российских НКО). В 2022 году бюджет фонда достиг 2,11 млрд рублей, фонд ведет пять программ в сферах культуры, высшего образования, спорта и развития филантропии по всей стране и проводит порядка 20 грантовых конкурсов каждый год.
Фонд Потанина первым начал системно развивать тему эндаументов — целевых капиталов, которые позволяют некоммерческой организации иметь регулярный доход и сохранять устойчивость. В 2006 году именно Владимир Потанин возглавил Комиссию по вопросам развития благотворительности, милосердия и волонтерства в Общественной палате и лоббировал принятие закона об эндаументах в России. Закон был принят в конце 2006 года. В 2007 году Потанин вместе с другими выпускниками МГИМО — основателем USM Алишером Усмановым и казахстанским миллиардером Фаттахом Шодиевым — сделал пожертвование в первый фонд целевого капитала в стране, эндаумент МГИМО.
А вот к собственному эндаументу фонд шел долго. Только в 2021 году фонд Потанина приступил к созданию целевого капитала, хотя идея возникла задолго до этого. По словам генерального директора Фонда Оксаны Орачевой, команда ждала необходимых поправок в законодательство. Когда они были приняты, был создан первый эндаумент размером 10 млрд рублей. Тогда же Потанин заявил, что увеличит его размер до 100 млрд рублей к 2032 году, но сделал это быстрее.
Институт эндаументов стабильно растет с момента принятия отраслевого закона. В 2007 году в России было 19 эндаументов общим объемом 1,5 млрд рублей, а на конец 2022 года — более 200 объемом 146 млрд рублей.
Почему целевые капиталы не стали массовым инструментом для российских миллиардеров? По мнению Вероники Мисютиной из Центра управления благосостоянием и филантропии «Сколково», причин несколько: индивидуальные обстоятельства российских капиталов и капиталистов, системность благотворительности, особенности развития финансовых рынков. ««Есть определенная последовательность, логика жизненного цикла капиталов и их владельцев», — говорит Мисютина. — Так же, как и стадии зрелости некоммерческой организации. Эндаумент подразумевает передачу активов, прав и ответственности, это инструмент для фазы зрелости».
«Эндаументов пока немного, но это и точка роста, — уверена Людмила Пантелеева. — Отсутствие эндаументов у многих частных фондов я связываю с привычкой меценатов в нашей стране давать деньги здесь и сейчас, а не на долгосрочные задачи».
«Первый этап развития частных фондов во всем мире — это ежегодное финансирование, а по мере развития фондов возникают эндаументы. Многие западные частные фонды в первые годы были на ежегодном финансировании», — отмечает Оксана Орачева. Эндаументы постепенно будут появляться и у других владельцев капиталов, не сомневаются эксперты. По словам Людмилы Пантелеевой, в других странах многие эндаументы существуют более 100 лет и участие в их капитале уже вошло в привычку у большинства филантропов. У всех без исключения крупнейших частных фондов есть эндаументы. У топ-25 самых крупных фондов они бессрочные, из них топ-10 — более $10 млрд каждый.
«Эндаументы — это именно тот инструмент, который не дает немедленного эффекта, но в перспективе позволяет спокойно работать, не бегая каждый раз в поисках денег на затыкание дыр», — говорит Владимир Потанин. — Другого такого инструмента я пока не вижу, поэтому считаю, что эндаументы будут развиваться и дальше».
